Спецназ всегда Спецназ. Прорыв диверсанта - Страница 42

Когда Саша вбежал на бруствер, он успел выстрелить в немца из винтовки только раз, потом просто не было времени передернуть затвор. Александр свалился сверху в траншею и увидел бегущего прямо на него немца. В руках – винтовка с плоским примкнутым штыком.

Саша успел левой рукой перехватиться за шейку приклада, а правой – за затыльник. Он с силой выбросил вперед свою винтовку – почти как копье.

Длина штыка и дальний выпад сыграли свою роль. Четырехгранный штык вошел немцу в грудь. Немец выпустил свою винтовку из рук, покачнулся, схватился рукой за ствол Сашиной винтовки, словно пытаясь выдернуть ее штык из своей груди, да так и рухнул замертво.

Попытался Саша выдернуть из груди немца штык, да он прочно застрял между ребрами. Александр выхватил из кобуры ТТ и передернул затвор.

Внезапно из-за поворота траншеи выбежал немецкий офицер. Оба вскинули пистолеты одновременно, прогремевшие выстрелы слились в один.

Саше немецкая пуля вскользь зацепила подсумок на ремне, а офицеру не повезло – пуля угодила ему в правое плечо. Недолго думая, Саша выстрелил в немца еще раз. Еще в спецназе его учили: добей врага и не поворачивайся к поверженному противнику спиной – можешь поплатиться жизнью.

Слева раздавались яростные крики, лязг железа, одиночные выстрелы. Саша кинулся туда.

В траншее шла рукопашная. На нашего пехотинца навалился здоровенный немец и держал его своими лапами мертвой хваткой. Саша дважды выстрелил немцу в спину, толкнул его ногой.

Освобожденный красноармеец едва дышал, и лицо его было багровое. Саша протянул ему руку:

– Живой? Тогда вставай, иначе убьют!

Перед ним ловко орудовал винтовкой красноармеец. Вот он сделал выпад, ударил штыком в живот немца с карабином и рванулся по траншее вперед. Саша кинулся за ним. Отрытая на скорую руку траншея была узенькой, вдвоем не разойдешься.

Из-за изгиба траншеи выскочили два немца с автоматами.

Саша из-за спины бойца сделал выстрел, сразив бегущего первым немца. Но второй успел дать очередь. Бегущий перед Александром боец упал.

Саша выстрелил в немца, но пуля попала тому в автомат. У Саши же затвор встал на затворную задержку – кончились патроны. В самый неподходящий, самый острый момент!

Немец попытался передернуть затвор автомата, но, видимо, пуля из Сашиного ТТ заклинила его.

Между врагами – метров десять, но быстро пробежать их не получится. Саше, как и немцу, мешали трупы убитых.

Александр сорвал клапан с брезентового чехла, выхватил саперную лопатку и кинулся на немца. В глазах того мелькнул ужас, он развернулся и бросился убегать. Струсил, сволочь!

Убежать гитлеровцу не удалось. В траншее грохнул взрыв, и немец упал. Видно, кто-то из наших швырнул в траншею гранату.

Сашу на миг оглушило близким взрывом. Голова закружилась, в ушах зазвенело, и он ухватился за край окопа, чтобы не упасть. Саша видел, как дрались немцы и советские солдаты, но все было как в немом кино – изображение есть, а звука нет. Лишь через минуту, а может, и больше слух восстановился.

Бой уже шел где-то вдалеке, метрах в ста пятидесяти.

Саша вернулся по траншее назад, подобрал брошенный им пистолет, сменил магазин. Сунул в чехол саперную лопатку – выручила она его сегодня. Заглянул за поворот и увидел: в траншее – одни трупы, вперемежку наши и немецкие. Потом он выглянул из траншеи: немцы убегали прочь от траншей – в свой тыл. Но их было довольно немного, человек пятнадцать. Наши их и не преследовали, поскольку также понесли большие потери.

Саше было даже удивительно – как хорошо вооруженные немцы не смогли противостоять красноармейцам, подавляющая часть которых была вооружена винтовками?

С бруствера в траншею спрыгнул пехотный лейтенант, на красных петлицах – по два «кубаря».

– Живых много осталось?

– Я не считал, – ответил ему Саша.

– С ихним пулеметом умеешь обращаться?

– Могу.

– Разворачивай в ихний тыл. Небось сейчас в атаку пойдут – позиции свои возвращать.

Адреналин после боя схлынул, и пришла усталость – даже безразличие. Саша заставил себя пройти к немецкому пулемету, перебросил его на другую сторону траншеи, нашел две коробки с пулеметными лентами. А теперь – отдохнуть!

Он уселся в траншее на корточки, пальцы рук мелко дрожали. Во рту было сухо, хотелось пить. Он видел фляжку на поясе убитого немца, но как тяжело вставать!

На четвереньках Александр дополз до убитого и вытащил фляжку из чехла; свинтив пробку, припал к горлышку губами. Содержимое фляжки обожгло рот. Да это же водка! Наверняка какой-нибудь склад наш захватили. Уж вкус ихнего шнапса Саша знал.

Он сделал пару глотков, перевел дыхание, опять приложился.

– Отставить!

С бруствера в траншею свалился политрук – Саша опознал его по красной суконной звезде на левом рукаве гимнастерки.

– Фамилия?

– Красноармеец Терехин!

– Люди жизни своей не жалеют, а он шнапс пьет. Выйдем из боя – доложу командиру полка!

– А не пошел бы ты… – Александр выматерился. – Что-то я в бою тебя не видел, политрук!

– Как вы разговариваете с командиром, боец Терехин? Я…

– Заткнись, без тебя тошно!

Политрук так и застыл на месте с открытым ртом и выпученными глазами. Потом, не отводя взгляда от Саши, потянулся к кобуре.

– Неповиновение?!

– Не успеешь! – Саша уже держал в руке пистолет. Ствол его был направлен политруку в живот.

Политрук струхнул – умирать вот так, от своей пули, было неохота. Боец-то пьяный, взгляд бешеный. Нажмет на курок, и кто будет разбираться? Может, немцы в бою убили!

Слегка побледнев, политрук процедил сквозь зубы: